Трудное решение.

Кап.2 ранга (запаса) В.Старовойтов

Неудачным периодом службы на флоте считаю для себя время, в течение которого вожди одной шестой части суши, сменяя друг друга, отправлялись на лафете в кремлевскую стену.

Типографии Министерства обороны СССР не успевали печатать открытки новых членов Политбюро. В ленинских комнатах, обязательных для всех казарм от Кушки до Чукотки, типовые стенды с фотографиями высшего эшелона власти страны сияли черными, пугающими дырами.

Политработники, растерянные от нештатной ситуации, удрученно сидели на многочасовых совещаниях по данному неординарному поводу и соображали, как выполнить директиву Начальника Главного политического управления вооруженных сил о наглядной агитации, как важнейшего фактора обороноспособности страны от американского империализма вкупе с маоизмом, еще чьим-то реваншизмом, ну и т.д.

Командир молча созерцал на этот политический онанизм и только закручивал гайки на тренировках и учениях, чтобы реальная боеготовность моряков не падала.

Не получив внятных инструкций из Москвы: «Что делать», - наш начальник политотдела принял трудное решение, над которым размышлял вслух даже ночью о размещении на стенде фотографии нового кандидата в члены Политбюро ЦК товарища Шеварнадзе Э.А., вырезанную из газеты.
- Аполитично, что не глянец, Дуся!
- Нет, ты рискуешь Слава!
- Я возьму удар, если что на себя – черная дыра еще аполитичнее и страшнее!
- Ты, прав Слава – черная дыра это намек, - грустила верная и начитанная жена начПо.

На утро, уставший товарищ первого ранга, вызвал меня к себе. Говорил долго – часа полтора, зачитывал выдержки из директивы ГлавПура о наглядной агитации и, вздохнув, приказал вклеить на стенд фото товарища Шеварнадзе из газеты: «Правда» - и только Правды, товарищ лейтенант. Напоминаю - газеты ЦК КПСС и под вашу персональную ответственность!»

В коридоре штаба флотилии я налетел на старпома подводной лодки капитан-лейтенанта Миссабишвили, который еще минут двадцать орал за то, что я уже полдня уклоняюсь от службы, которая мне мать родная, а старший помошник командира - отэц! После чего миролюбиво напомнил, что вечером состоится финал кубка флота по футболу, и если я пропущу хоть один мяч, он сгноит меня на береговом камбузе.

Хочу заметить, что экипаж у нас в старпома - спортивный, есть даже мастер спорта по борьбе, которого из спортроты прислали на перевоспитание. Старпом его воспитывал «тумбочкой дневального» через день. Увалень Куртняков заступал в наряд и, стоя у тумбочки дневального по береговой казарме, тягал пудовые гири или отрабатывал проход в ноги, подхватывая тумбочку на грудь, словно противника на ковре.

За этим занятием и застал начальник политотдела старшего матроса Кутнякова на следующий день после разговора со мной, как оформителем ленинской комнат еще с училища.

Мысли начальника политотдела были устремлены в ленинскую комнату. Он и не обратил внимания на странного дневального не у тумбочки, а в обнимку с ней.

НачПо влетел в ленинскую комнату и уставился на стенд членов политбюро. Куртняков, увидев три большие звезды на погонах, поспешил следом за высоким начальством. Так они и стояли молча в тишине перед стендом, на котором вместо одной фотографии сияла черная, зловещая дыра.

Побледневший в раз начальник политотдела, тихо спросил, не оборачиваясь: «Где Шеварнадзе?»
Кутняков молчал, соображая, о ком идет речь.
- Товарищ Шеварднадзе Эдуард Амбросиевич где, я вас спрашиваю, товарищ дневальный?! – Голос поднялся на полтона выше.
Спортивные мозги заработали на все сто процентов. В голове всегда был один спорт, других мыслей там, отродясь не водилось, за исключением дополнительного пайка. И только дневальный открыл рот, как новый вопрос в верхнем «Ля», но более простой, обращенный через плечо в его сторону: «А где лейтенант Машкин?!»
- Товарищ капитан 1 ранга, докладываю! – старший матрос вытянулся в струнку. – Товарищ Шерванадзе и товарищ, простите, лейтенант Машкин на футбольном поле, готовятся к первенству флота.

Начальника политотдела хватил столбняк. Здоровяк Куртняков преданными глазами смотрел на начальника и вспоминал следующие обязанности дневального, кроме четко исполненных: «при прибытии командиров и начальников в подразделение доложить им, где находится личный состав и командование подразделения».

После этого случая мне на базе прохода не давали и все спрашивали: «Где я был с товарищем Шеварнадзе Эдуардом Амбросиевичем?!»

Кап.2 ранга (запаса) В.Старовойтов